– Тем более, что потеряв последних бойцов, то есть, догадываясь об этом, они засядут в обороне по-любому. Однако, считай, на стороне бандитов окажутся все жители поселка из страха и из-за заложников.

Наша машина выезжает из города, миновав стороной часть Росгвардии, не знаю, стоит ли продолжать назвать этих людей по-прежнему. Поэтому я не поехал рядом с самой частью, а объехал ее раздолбанными дорожками частного сектора, в котором неплохо разбираюсь.

Удалось даже встретиться с хозяином этого района, зараженным минимум четвертого уровня, важно сидящем на заборе и слишком вальяжно подпустившем нас в себе поближе.

Ирина, конечно, не удержалась и выстрелила из бесшумки, попав хозяину микрорайона в пасть и замерла в моменте прихода оргазма, но очнувшись удивленно сказала:

– А это не четверка. Настоящая пятерка, черт возьми!

Естественно, мы не удержались, чтобы не выскочить вдвоем и не посмотреть, куда завела эволюция первого встреченного нами зараженного целого пятого уровня.

Рассматривали несколько минут новую морду, выдвинутую вперед челюсть с рядом прямо акульих зубов, нос, превратившийся просто в две плоские дырки, когти на передних и задних конечностях зараженного. Судя по тому, как он сидел на заборе, похоже, что эволюция ведет зараженных назад, в обезьянье прошлое. Да и передние конечности стали длиннее, а задние – короче, зато вооружены пятисантиметровыми когтями, не слишком острыми, скорее тупыми, массивными такими.

– Вы уничтожили зараженного пятого уровня с помощью оружия, ваш рейтинг – 198%, – прочитала Ира вслух, как мы вместе услышали, что в пикапе открылась дверь и вспомнили, что наша пленница-проводница осталась там надолго одна и может легко дотянуться зубами до рук, зафиксированных скотчем.

Выскочив из двора, мы никого не увидели, кроме открытой двери пассажирского сидения и только добежав до пикапа, заметили, как мелькнуло цветастое платьишко, заныривая в следующий двор.

– Догоняем, – командую я и мы бежим за Оленькой, не сомневаясь, что ей от нас не убежать.

И правда, проскочив дом и двор, я вижу как по огороду несется очень быстро Оленька, ножки в высоких ботинках так и мелькают.

Впереди у нее ограда, вскоре она скроется из вида. Может оно и к лучшему, что-то не нравится мне ее поведение, не так должен себя радующийся освобождению человек вести. Совсем не так.

Бегать за ней, честно говоря, уже не охота и я останавливаюсь, размышляя, на что стоит решиться.

Рядом притормаживает Ира и посмотрев в оптику, говорит мне:

– Один телефон сперла, зараза. Нет, два телефона. Что, догонять будем?

– Нет, и она уже сделала свой выбор. Гаси ее, – решаюсь я.

Оленька неистово карабкается на покосившийся забор огорода, но ноги в ботинках соскальзывают, она растягивается на ограждении, держась руками за его верх. Сухо щелкает винтовка, девушка сначала замирает, потом скатывается вниз забора и остается лежать.

Как раз один из телефонов начинает звонить, потом замолкает, за ним второй трезвонит. Я иду, чтобы забрать их на всякий случай, мы так и не успели прочитать переписку бандитов.

Идти не близко, метров восемьдесят, далеко успела убежать несчастная девушка.

Забираю телефоны, вижу, что Ира попала ей в сердце и возвращаюсь обратно.

Молча мы подходим к машине, я достаю из кармана забранный ключ, завожу пикап, мы едем дальше, ничего не говоря.

А что говорить, убежала бы девица сама, еще ладно. Но именно то, что она прихватила два смартфона, а не оставленный Ирой на заднем сиденье пистолет без патронов, делает понятным нам то обстоятельство, что она собралась дозвониться бандитам и сдать нас, рассказав все, что она узнала о наших намерениях.

Господи, что она там пережила, что настолько оказалась предана новым хозяевам?

Ну, или боится до истерики тех нелюдей, к которым мы едем.

Потом я все же спрашиваю:

– Сколько насыпала Система за пятого?

– Шестнадцать процентов, значит, за личный контакт выйдет девяносто шесть.

– Ты сейчас на шестом уровне и у тебя прокачана МЕТКОСТЬ только?

– Да.

– А как с ВОСПРИЯТИЕМ и РЕГЕНЕРАЦИЕЙ?

– Второй уровень.

– Маловато.

– Сколько есть, – пожимает плечами Ира, вскоре мы приближаемся к тому самому месту, откуда собираемся понаблюдать за заставой на мосту.

Я глушу машину, мы поднимаемся на холм, откуда собираемся рассмотреть все в подробностях.

Но никого около переправы не видно, рогатки и легкий забор из колючей проволоки на месте и все.

– Ты понимаешь, что это значит? – спрашивает Ира.

– Понимаю, что маленькая дрянь успела что-то сообщить бандитам, пока сидела в машине. Поэтому и побежала, что мы бы про это догадались, посмотрев смартфоны, да и скотч она порвала, а больше в машине его нет.

– Значит, охрану спецом сняли, скорее всего они в кустах с кем-то из бандитов сидят, держат ее под прицелом. Или одни мужики там, но по нам точно стрелять будут, – предполагает подруга.

– Тогда они нашу машину не могли услышать и увидеть тоже. Выбор у нас небольшой, переправляться здесь или ехать далеко в объезд и там переходить реку. Давай не будем время терять, я переплыву вон в том месте, – и я киваю головой на подходящий вход в воду.

– Одежду и оружие переправлю на надувном круге, потом пройду вдоль опушки и найду засаду. Пистолет с глушаком у меня есть, решу вопрос по-тихому. Ты пока ждешь моего сообщения или звонка и наблюдаешь отсюда из кустов. Если кого заметишь с оружием или наблюдателя, тогда стреляй не жалей. Если все так готовы служить новой людоедской власти, как Оленька, на хрен нам такие соседи. Зачистим всех, кого сможем, дышать легче будет потом.

– Согласна, – отвечает Ира, целует меня на прощание, желает ни пуха, ни пера.

Сразу же начинает оборудовать позицию на дереве, ничем не выделяющемся среди собратьев.

Я забираю свой мешок, вытаскиваю надувной круг, прихваченный заранее, надуваю его и вяжу веревкой так, чтобы разместить на сетке внутри его оружие; автомат и пару пистолетов, боезапас, саблю, потом прикрываю все сверху одеждой и кроссовками.

Стаскиваю его в воду и осторожно веду перед собой, переплываю неширокую в этом месте речку, всего метров двадцать пришлось толкать круг и работать руками. Потом я нащупал землю и вскоре, одевшись и обувшись, разместив оружие на себе, я отправил круг обратно. Ирина подтащила его за веревочку к себе и приготовилась на позиции ждать моей команды.

Переплывать ей за мной следом или ехать на машине к мосту.

Я же пока быстро шагаю до первых кустов, преодолеваю полосу не расчищенного кустарника и двигаюсь между ней и второй полосой кустов. Пройдя с пол километра, начинаю ступать осторожно, пусть я и под умением, предела которого еще не ощутил, но звук сломанной ветки или шуршащей травы может выдать меня, а пущенная с испугу или просто наугад очередь – отправить на небеса, так же быстро, как любого нулевку.

Восприятие срабатывает быстрее, чем слух и зрение, я понимаю, что засада или наблюдатели засели как раз в том самом месте, про которое я подумал, рассматривая через бинокль кусты перед мостом.

Начинаю двигаться еще медленнее и осторожнее, через пять минут, уже отправив первое сообщение подруге, я стою почти за спиной у двоих молодых парней, вооруженных охотничьими ружьями и залегших на небольшом пригорке, откуда открывается хороший вид на мост.

Лежат они достаточно тихо, разговаривают мало, но понемногу передо мной вырисовывается то, что можно назвать их путем в новой жизни.

Оба очень боятся облажаться и как-то не справиться с полученной задачей. С обстрелом захваченного врагами пикапа. И еще не успеть ответить на запрос по рации, каждые пять минут спрашивающую, все ли у них в порядке и нет ли чего подозрительного

Черт, эти недлинные интервалы проверки связи, что здесь, что тогда в лесу около нашего дома говорят мне, что один из главарей немного понимает в военном деле.

И есть испуганные люди, не за страх, а за совесть работающие на банду, те из них, кто сами сидят на переговорах и дозвонах.